IFS терапия

Подход, разработанный Ричардом Шварцем в 60х годах на клинической базе и завоёвывающий всё большую известность и любовь среди специалистов — благодаря своей красоте, ясности, доброте (и доказанной эффективности). Вот прекрасная статья доктора Шварца о нём.

Отлично подходит для работы с травмой (ПТСР и кПТСР), диссоциативными защитами, РПП, БАР, депрессивными и тревожными расстройствами.

Я люблю IFS за то, что о нем легко рассказать и пятилетнему ребенку. За то, что он полон надежды и веры в человека даже в самой сложной ситуации. За то, что с ним можно уйти от понятий «сопротивления», «вторичных выгод» и «болезни».

За то, как он сочетает гуманистические принципы любопытства и доверия к способности клиента справляться со своей жизнью — и чёткую модель, дающую опоры и дорожные карты в том случае, если человек измучен, дезориентирован, закрыт и полон недоверия к себе и среде.

А еще люблю его за безопасность — за то, что не пытается немедленно перейти к «серьезным темам», травмам и боли без согласия защитных частей. Не старается проломить защиты, относится к ним с уважением, благодарностью и вниманием.

(Но если защитные части согласны — то огромные изменения возможны очень быстро.)

Мои заметки про метод можно почитать по тэгу «IFS».

Вот одна из них:

---

• 

• 

• 

• 

Люди защищаются от боли очень по-разному. Запирают уязвимые части себя подальше в чулан — пока другие части на поверхности смеются или замирают. Или неутомимо действуют — только чтобы не чувствовать. Крепко внутренние защитники сторожат дверцы чуланов, берегут человека от старых ран.

Но иногда что-то происходит, что задевает дверь чулана, сбивает замок — и старая боль вдруг начинает подниматься.
Человеку становится немного не по себе — или даже очень сильно не по себе! И мчатся тогда на помощь другие защиты — виу, виу, пожарная машина всегда готова — гасим дискомфорт пирогами и блинами, смешными шоу и алиэкспрессом, запойной работой, сексом и вином, приступами болезней и селфхармом.

Очень заботливые все эти защиты — и первые и вторые. Спасают как могут. Как привыкли. Как когда-то помогло.

Иногда даже приводят человека к психологу — пропесочить или вовсе выгнать мешающие части. И уж конечно поплотнее забить дверцы чуланов. Ну или вытащить тех, кто там заперт и «проработать», к делу приставить. Почему раненые дети по чуланам сидят? Непорядок! Быстро открыть, отмыть, откормить и на рудники! (А непригодных уничтожить).

В общем, внутри человека всегда найдется местао эффективному менеджеру.

Некоторые подходы присоединяются к этой охоте на части — или к идее о том, что человека нужно починить, вырастить и исправить. Но мне очень нравится другой подход (IFS).
Если рассмотреть психику в метафоре, где каждая такая защита — это отдельное существо со своим способом человека спасать от боли — то можно с ними говорить. Если делать это с уважением, а не «атакуя и конфронтируя сложившиеся паттерны» — то всегда открывается много нового. Если не пытаться изменить, оттолкнуть в сторону или уничтожить. Такая модель очень меняет подход к работе и отношение человека к самому себе.

Сложность в том, что разные внутренние защитники часто ненавидят или презирают друг друга и иногда вырастают очень большими, чтобы друг друга побороть.
И ещё больше, и ещё. Очень сильный лежатель на диване назло очень строгому критику, например. Или очень злой дракон (или одинокий отшельник) в противовес мощному желанию всем угодить.

Они могут бороться за руль и захватывать его по очереди. А могут просто молча сцепиться у руля в схватке, пока корабль вашей жизни едет куда-то сам по ветру.

И это самая важная часть моего любимого подхода. Я уверена, что как бы человек не был дезориентирован, растерян и расщеплён — с его Я ничего не случилось, центр неповредим. Селф не может быть слабым, ему не надо развиваться. Просто иногда защиты слишком активны, слишком сильно выросли и поляризировались, сражаются, боятся и заботятся — чтобы боль не коснулась сердца. Захватили власть, засунули сердце подальше, в безопасное место и с ним потерян контакт.

Может быть эту война давно закончилась — а им никто не сказал. И они несут свою службу, как забытый на посту солдат. Только не допустить новой боли! Только покрепче запереть старую. Всегда на посту.

Но самое прекрасное в этой модели — (которая кроме удачной метафоры ещё и вполне биологична и доказано эффективна при ряде расстройств) — что человек предполагается чем-то большим, чем сумма своих частей. Когда части успокаиваются и перестают быть так активны — рано или поздно человек чувствует, что кроме защит и боли в нём есть что-то ещё. Люди говорят: «похоже, это я. Просто я».
Центр, самость, Селф.

Но вся эта старая запертая боль только и мечтает быть услышанной и утешенной! Причем не кем-то снаружи, а самим человеком, его центром и сердцем — Я. И никакие внешние люди этого не заменят.

Самое красивое — когда в результате работы за руль вашей жизни возвращается ваше Я. А все части — и защитные и уязвимые и многие другие — занимают свои места на пассажирских местах или там в машинном отсеке, в камбузе и на мачтах. Видимые и услышанные, с правом голоса и выделенным каналом связи, каждая со своим делом, каждая — важная часть команды. Никто не заперт и не сражается за место под солнцем, они могут спокойно работать и не требовать особого внимания. Это возможно. Иногда это очень долгая работа — а иногда одна встреча меняет то, что не менялось годы.

Это я наконец смогла немного рассказать о любимом терапевтическом подходе IFS, которому учусь с января 2019. Который честно пыталась изобрести до этого сама и даже много текста написала, честно!
И так рада, что потом встретила его уже таким продуманным и готовым.

За это время моя работа изменилась, особенно в области внутренних конфликтов, травмы и депрессии. Про это напишу отдельно.

Одна из медитаций от Марка Сухорученкова: Знакомство с частями