Нейробиология депрессии и травмы-2

Я вернулась домой (дома хорошооооо) — и открыв рот прослушала последнюю лекцию курса Ekaterina Vinnik «Нейробиология депрессии и травмы».

О биологических механизмах диссоциации. Ну, когда человек теряет контакт либо с частью внешнего мира, либо с частью внутреннего.
(Это мы все умеем, в самой лёгкой степени — сфокусироваться на задаче например, или выпасть из жизни, зачитавшись.

Сильнее тоже умеем — когда забываем тяжёлый опыт или рассказываем о нём, ничего не чувствуя или прямо сейчас перестаем замечать свои ощущения — или «игнорируем» что-то вовне. Что может причинить боль, напомнить тяжёлое.
«Психзащиты», на повседневном языке. Иногда они очень сильны и интеграция процессов в мозгу нарушается значительно.

Память, эмоции, восприятие — всё задействовано. Мозг может отщепить что угодно — любую часть информации из прошлого или настоящего. Таламус перестает так хорошо интегрировать всё это море информации.
И ещё — в этом процессе сильно задействована внутренняя наркофабрика — эндогенные каннабиноиды и опиаты. Действуют они про разному, это оочень захватывающе, именно опиаты отвечают за травматичное замирание, оцепенение и повышение болевого порога.

Это бомба просто. Особенно после семинара, с которого я вернулась. Где коллеги говорили — и что же, эти части личности действительно существуют?

Существуют. И на приборах их видно. Бывают зрячие и слепые части личности у одного и того же человека — и это не актерство, приборы показывают изменения самых базовых, начальных зрительных функций. Это очень крайний случай, но диссоциация — спектр, есть множество более лёгких форм.

Пока известно, что психотерапия действительно работает на интеграцию (но какие-то подходы работают хуже) — однако самые интересные исследования ещё впереди. В этом контексте наш IFS, который интегрирует Self и части личности выглядит особенно многообещающим.